Русское Устье отметило 385-летие. Фоторепортаж

В устье Индигирки есть селение
Русским Устьем все его зовут
Дивное народонаселение -
Все по-старорусски бают тут.

Ведут неторопливо разговоры,
Можно корни русские узнать,
А когда вдруг быстро заволторят -
Невозможно слов их разобрать.

Почему язык здесь сохраняют
Несмотря на кучу перемен?
Всех ученых факт сей удивляет -
Изучают этот феномен.

А ещё здесь чудом сохранился
Старорусский бытовой фольклор
Байкам их Распутин поразился -
Собирают, пишут до сих пор.

До преданий здешних всем есть дело,
Сказки старые здесь все поют порой,
Бабушка Матрёна на ночь пела -
Я их с детства помню до одной.

Всех приезжих очень удивляет
Сила духа и характер их,
Но консервативность поражает
И упрямство земляков моих.

У них на все отговорки простые,
Нововведеньям готов ответ:
Не станем! Вера у нас такая!
Не надо! Не будем! Нет!

Поражают быт, язык, обычаи
Северных, реликтовых людей,
Удивляет этот крайний случай
На краю у родины моей.

И чему вдруг удивляться людям? -
Может тем, кто с детства не привык!?
Подают здесь на холодном блюде
Строганину с водкой и балык.

Часто снится мне летняя тундра
Словно в лентах немого кино,
А когда мне не спится под утро –
То мерещится дом в Лабазно.

Веречья, и лайды, и виски
Всё манят, зовут – не забудь!
Слова старорусские близки
Приветствием добрым – кабудь!

Послушайте, добрые люди,
Преданье поведаю вам,
Отец передал мне от дедов,
А я расскажу его сам.

Когда тут предки появились
Зачем пришли они сюда,
На Индигирке поселились,
Остались жить здесь навсегда?

Порою устные предания людей
Содержат ужас крови и смертей!
И жутких цепь событий в памяти верней,
Чем летопись давно минувших дней.

Огонь гордыни жаждой славы
Царя Руси одолевал
И византийский герб двуглавый
Ему покоя не давал.

Жил Грозный страстью одержимый
Державу русскую создать
И правом сильного движимый
Богатства Новграда прибрать.

Нужна ему единая Россия,
Казань давно уже побеждена,
Но не склоняется старинная София
И кара новгородцам суждена.

Возникла Русь здесь Рюрика всесильем
И не смотря на нашу грусть,
Россия собрана насильем,
В Россию превратилась Русь.

А воля деспота – неумолима!
Хоругви в небо устремя,
Полки Москвы неколебимо
Стоят у новгородского Кремля.

Теперь уже не соберётся Вече -
Царь свободу выжечь повелел.
Всех бояр сослать «в низы» навечно,
Вотчины забрать их в передел.

Грабили бояр, купцов богатых,
Обчищали все монастыри
И обозов утварью набитых
Шло несчётно в сторону Москвы.

Горьких слёз о том преданья полны
Как опричники рубили люд сплеча,
Как бросали в волховские волны,
Следуя приказу палача.

Не вода лилась, а кровь людская
Вольной новгородской стороны,
А вначале мысль была благая –
Русской единение страны.

Вырвались немногие отчины –
От бесчестья бросились в бега.
Вотчин не видать теперь в помине,
Им другие мнятся берега.

Псковичи помочь не могут в горе,
Куплены посулом, - за гроши,
Остаётся путь на Беломорье
И туда, где нету ни души.

А за ними вслед худые вести
Опричь собирается в поход
И тогда голов своих не снесть им –
Беглецов ужасный ждёт исход.

Снарядили лодии и кочи
От причалов Северной Двины.
Отошли. Терпеть уж нету мочи
От обиды горькой без вины.

Помня от нашествия спасенье,
Как святыню из родной земли
Лик старинный Боженьки – «Знаменье»
В дальний путь с собою повезли.

Божья Матерь их в пути хранила
Длани простирая к ним, крестя
И беду руками отводила,
Укрепляя верою в Христа.

А шелонник-ветер, друг попутный
Им легонько в спину поддувал,
Впереди же ждал их путь беспутный
В тайболу, за Камень - за Урал.

Им с мачты флюгер деревянный,
Что поморы «сорочкой» зовут,
К «земле богом обетованной»
«Во встреч солнцу» указывал путь.

Ветер рвал их пеньковые снасти,
Паруса их бедой наполнял,
Их страшили любые напасти,
Каждый шквал их кончиной пугал.

Устрашась, они страстно молились.
-Лишь бы выжить сегодня! – вопя,
Многократно клялись и божились,
Двуперстьем осеняя себя.

Придя на Обь, они совет держали,
Боясь опричников, пищалей и секир,
Изгои дальше ходко побежали
За Енисей, за море, за Таймыр.

Познав все ужасы арктической зимовки
И близких потеряв в пути,
От холода, цинги и голодовки
Смогли сквозь льды они пройти.

А кормщик мужик был верный,
Боялся лишь царских оков,
Провел он путями северными
Все четырнадцать утлых судов.

После всего, что с ними сталось,
Познав страх ада на себе,
Им тундра летом показалась
Прекрасным раем на земле.

Здесь рыбы множество водилось
И для гусей здесь благодать
Здесь оленей стада плодились –
И в тундре можно выживать!

Здесь племя юкагир сидячих
Кормилось рыбой из реки,
На берегах реки Собачьей
Стихиям жили вопреки.

Волков издревле привечали
И приручить их часть смогли,
Собак к упряжке приучали –
Был транспорт на краю земли.

Изгоев приняли радушно-
Они ведь тоже рыбаки,
И одарили всех подушно
Непониманью вопреки.

Понравился обычай мирный
Их мягкий, сдержанный норов,
Их образ жизни в общем смирный.
С соседом добрым лучше кров!

Решили – здесь их не отыщут.
А дальше? – Как подскажет Рок!
Ведь от добра добра не ищут,
Быть может им поможет Бог.

Суда на плахи раскидали
Из них поварни возвели
И в первый раз зазимовали
В объятьях сендухи-земли.

Здесь зимовьё они срубили,
Для стен использовав карбас,
И от тоски сердечной пили –
Пока не кончился припас.

Весной река всё затопила,
Льдом изломала берега,
Нрав Индигирка показала-
Людскую жизнь не берегла.

То место названо «Гулянкой» -
Несчастье принесло с собой
И та безудержная пьянка
Осталась в памяти людской.

Переселились без заминки
И место лучше отыскали,
И свою новую заимку
Все Русским Жилом величали.

Приметы родины далёкой
Как память сердца берегли
И у селения протоку
Они Шелонью нарекли.

И тут опомнившись, наверное,
Часовню Божью возвели,
Чтоб в души к ним не вкралась скверна
От православия вдали.

От бед у них одно спасенье –
Молится только и могли,
В надежде глядя на «Знаменье»,
-О, Божья Матерь, помоги!

А служб церковных не служили,
У них ведь не было попов,
Но новорожденных в купели
Крестил старшой из мужиков.

Женили тоже по закону –
Благословляли под венец,
Над головой держа икону,
С молитвой мать или отец.

Поскольку женщин было мало,
А у былых - родная кровь,
Обычай сватать юкагирок
У них со временем не нов.

Приплод пошёл на диво крепкий-
Отбор природы был таков,
Он лопотал по - старорусски,
Лишь путая порядок слов.

С годами в устье расселились
И ровным жизнь пошла потоком,
По уловам распределились
В своих заимках по протокам.

Они налогов не платили,
Да и кому платить ясак?
И жили, в общем – не тужили,
Не попадали и впросак.

Потом казаки их «открыли»,
Когда пришёл Иван Ребров,
Остатки царских грамот были
У русскоустьинских мужиков.

Казаки баяли похоже –
С России вести принесли,
Теперь скрываться им негоже,
Теперь и смуты все прошли.

У свеев Новгород отбили
И лихо ляхов отвели,
И прирастает Русь Святая
Всё дальше на Восток земли.

Уже династия сменилась
И Михаил Романов правит
С опричниной давно простились
И царь казнить их не заставит.

Но возвращаться не решились,
А вдруг Ребров Ивашка лжёт?
И ведь чего - бы не случилось,
Никто им вотчин не вернёт!

Реброва слушали с вниманьем,
Всё удивлялись мужики
И вдруг, прониклись пониманьем –
Пошли к нему в проводники.

Их очень пригодился дар –
Возить казаков и товар,
Упряжкой быстрой управлять –
Надёжней транспорт не сыскать!

С ним на Уяндину ходили,
Всю Индигирку обошли,
О чукчах злых предупредили
И Станчик быстро возвели.

Казакам покорилась Алазея,
Немирные Аллая племена,
Ясак царю платили, не борзея
И мира наступили времена.

Их всех в мещане записали.
Когда Зашиверск возвели,
Тогда налогом обложили,
Расчет деньгами повели.

Теперь им некуда деваться,
И дальше некуда бежать,
Им нужно очень постараться
Пушнины больше добывать.

По островам распределились,
Расставив пасти по капищам,
Старательно всегда трудились -
С песцом никак не будешь нищим!

И жили как аборигены,
Преданья предков берегли,
У льдов на краю Ойкумены,
От бед государства вдали.

И сами того не желая,
Пришедши незнамо куда,
Россию они сохраняли,
Когда сберегали себя.

Вот так без проекта и плана,
Как сколок со Старой Руси,
Вросло на краю океана
Селенье в далёкой глуши.